"ЗДЕСЬ БУДЕТ ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА"
В 2004 году нашумели голодовки шахтеров в Хакасии, Инте,
Ростовской области, в Приморье. Основным требованием была выплата долгов по
зарплате. Частично это требование шахтеров было выполнено. Что же изменилось
после завершения голодовок? Недавно газета, которая так и называется -
"Газета" - опубликовала репортаж про положение шахтеров в Инте.
Приводим его с незначительными сокращениями. Материал действительно
показательный: с одной стороны, это наглядная иллюстрация того, что несет
капитализм, с другой стороны - правдивая информация о реальном положении дел в
российской провинции. Столица и несколько других крупных городов выглядят как
витрина капитализма - сверкающие улицы, возможности для неплохого заработка,
отсутствие протестных настроений - и столичные политики думают, что так же
хорошо и во всей России. Нет, не во всей...
Просто страшно
Клеть с шахтерами несется вниз по стволу 140 метров. Выходишь из
клети и идешь пешком два с половиной километра по штреку. Местами льет со
сводов, уже через километр спецовка становится влажной. Жуткий сквозняк:
система вентиляции гонит по шахте холодный воздух со скоростью 8-10 метров в
секунду. Когда два с половиной километра заканчиваются, садишься на подвесную
жердочку канатной дороги и, поджав ноги до ушей, едешь вниз еще километра
полтора. Без движения на сквозняке тело коченеет. Там, где кончается канатка,
кто-то написал на стене мелом: "Ну, слезай, быдло".
Над нами 300 метров земной коры.
В лаве, где идет забой, вместо сквозняка - черная пыль, грохот
угледобывающего комбайна, лязг конвейера с углем и постоянный страх
поскользнуться и угодить рукой, ногой, а то и всем телом в какой-нибудь
механизм. Здесь шахтеры вкалывают каждый день по 6 часов. За это им платят 6000
рублей в месяц.
Так обстоит дело на шахте "Интинская" - ее и еще одну,
"Восточную", пока закрывать не собираются. Но шахтеры своему счастью
не рады. Они знают: пройдет 2-3 месяца - и их старинные друзья с
ликвидированных "Капитальной" и "Западной-бис" будут
"чистить" их квартиры, а их детей начнут грабить на улице дети
старинных друзей. Тогда друзьям придется бить морду и сдавать их за грабеж в
милицию. Впрочем, грабежом дело может не ограничиться, да и милиции в Инте
будет поменьше, чем уволенных горняков. Шахтерам с "Интинской" и
"Восточной" просто страшно. Бывшим шахтерам "Западной-бис"
и "Капитальной" - еще страшнее, особенно "Западной-бис". На
"Капитальной" сокращения прошли только что, и люди еще не успели
прочувствовать, что, собственно, с ними произошло. А "западенцы"
сидят без денег уже четвертый месяц. Именно они и начали голодовку. Первые трое
голодающих - Сергей Калашников, Андрей Никитин и Ильгиз Фахретдинов.
"Нас начали увольнять еще с февраля, - рассказывает
Фахретдинов. - Обещали в течение 10 дней после увольнения выплатить все
задолженности, зарплату за 6 месяцев вперед, а у кого достаточно стажа - в
течение 2-3 лет предоставить квартиру в Центральной России и средства на
переезд. Мы с Андреем молодые, нам квартира не светит, поэтому мы сразу стали
искать работу. Нашли в Воркуте, тоже на шахтах. Туда 5 часов на поезде, но что
делать, жить как-то надо. Едем в Инту за обещанными деньгами, чтобы снять жилье
в Воркуте, - денег нет. Будут, говорят, через 2 недели. Ждем. Нету. Опять
обещают через 2 недели. Опять нету. А у нас семьи, у меня ребенок, у Андрея
двое, мы, естественно, все больше влезаем в долги, уже и билет до Воркуты
купить не на что, а денег все нет. Работу теряем, находим другую - на железной
дороге, станция Сивая Маска, это в 3 часах отсюда. Но там нужно 700 рублей,
чтобы медкомиссию пройти. А где их взять?"
Сереге Калашникову - еще хуже.
Он выработал стаж, дающий право на переселение за государственный
счет в Центральную Россию. В этом его счастье, и в этом же ужас. Дело в том,
что действующий закон о Северах дает Сереге право на жилье на
"материке" только в том случае, если с момента ликвидации предприятия
до предоставления квартиры он не устроится ни на какую другую работу. Год, два,
а может, и три ему придется сидеть без постоянной работы и ждать, когда
государство найдет средства на его переселение. "Пока мы впятером живем на
зарплату жены, но ее хватает только на еду, - рассказывает Серега. - Что
дальше?! Я умею работать. Но я никогда не сталкивался с тем, что мне вообще
отказывают в праве на труд. И в таком положении в Инте оказалось больше тысячи
человек. Я хочу сказать - не знаю кому, но громко: не прижимайте нас к стенке,
это может плохо кончиться".
"У нас было право на труд, а теперь у нас право на
труп", -
пробует пошутить Ильгиз. Никто не смеется. Чтобы понять, насколько
это не смешно, нужно, наверное, увидеть страшный сон. Например, такой. Вас и
еще 2000 человек увольняют с работы, выходного пособия не платят, работать не
разрешают, да и негде. Все это происходит в городе с населением 40 тысяч
человек и экономикой, полностью завязанной на угледобыче. Кроме шахт здесь есть
только бюджетники, органы власти, работники ЖКХ и мелкий бизнес. Вы перестаете
ходить в магазин, платить за квартиру. У вас жена и дети, которые хотят есть.
Огорода нет - кругом вечная мерзлота. Собственных денег, чтобы уехать в другой
город, - ноль. Занять уже не у кого. А вон еще директор, сука, идет, улыбается.
Задушил бы собственными руками. А почему "бы"? Звонит будильник.
Слава богу, это не со мной.
"Ничего не скажут, просто проломят
голову"
Гендиректор ОАО "Интауголь" Вадим Ларин - молодой
высококлассный менеджер. Он работал в США и Европе: в нефтяной отрасли,
металлургии, авиации. В Инте ни для кого не секрет, что он ставленник
"Северстали". Ларин - человек новой формации, он действует по новым
принципам, главный из которых - не предпринимать никаких действий, которые не
увеличивают прибыль предприятия. Он первым из всех интинских угольных
"генералов" отменил прием шахтеров по личным вопросам. Потому что
считает: в бизнесе цифры говорят точнее людей.
"Шахты, - рассказывает мне Ларин, - закрываются по очень
простой причине - они убыточны. Котельные и ГРЭС переходят с угля на газ, спрос
с каждым годом падает, и чтобы его удовлетворить, нам теперь не нужны четыре
шахты, достаточно двух. Вторая причина - себестоимость угля на ликвидируемых
шахтах стала запредельно высокой. Чтобы разрабатывать новые лавы, нужны такие
вложения, которых дальнейшая добыча не окупит. Государство угольную
промышленность не дотирует. Так что выбор у нас простой: работать либо ради
прибыли и платить зарплату, либо ради людей, но зарплату не платить. Понятно,
что наше решение вызывает массу социальных проблем, но альтернативы нет
никакой".
- А почему не получается произвести ликвидацию цивилизованно: вот
вам трудовая книжка, вот деньги, вот квартиры на "материке", до
свидания?
- Проблема в том, что "Интауголь" - государственная
компания. Контрольный пакет акций находится в федеральной собственности. И
поэтому механизм ликвидации здесь сложный и долгий. Чтобы государственные
средства на социальные выплаты пришли из бюджета, они должны быть утверждены
Минфином. Для этого необходим целый ряд подписей под технико-экономическим
обоснованием на разработку проекта ликвидации - в том числе подпись мэра Инты
Владимира Шахтина. Он несколько месяцев отказывался это сделать. Согласился
только 7 июня - после личного вмешательства полпреда президента в
Северо-Западном федеральном округе Ильи Клебанова. Из-за этого мы не смогли
закончить все процедуры с Минфином во втором квартале, и теперь шахтеры вряд ли
получат деньги раньше июля-августа.
- Почему нельзя было сделать все это, не закрывая шахт, а людей
увольнять лишь тогда, когда будут деньги?
- Я повторяю: шахты убыточны. Мы не можем работать себе в убыток.
У менеджера Ларина накануне визита нашего корреспондента побывал
следователь прокуратуры. По поводу задержки выплат. Навестил он и мэра Инты
Владимира Шахтина. По тому же поводу. Корреспонденту пришлось заверять
Владимира Ильича, что наши визиты никак не связаны.
- Ларин говорит, что в сложившейся ситуации виноваты вы.
Я просто единственный кто серьезно отнесся к своей подписи.
Сначала я пытался спасти шахты, потом - хотя бы людей.
- А что, шахты можно спасти?
- Я считаю, что можно. Еще в конце прошлого года это можно было
сделать с минимальными затратами. Но с тех пор, по распоряжению Ларина,
оборудование с "Капитальной" и "Западной-бис" было
переброшено на другие шахты, либо продано на металлолом. Теперь, чтобы спасти эти
шахты, в них нужно инвестировать около миллиарда рублей. Но это все равно почти
в 9 раз меньше, чем нужно на их закрытие, - если считать, что вместе с каждым
шахтером придется переселять на материк еще троих бюджетников, которые окажутся
без работы. Мое предложение отвергли. Тогда я выдвинул простое требование:
хорошо, ликвидируйте, но деньги вперед. Почему шахтеры должны несколько месяцев
ждать расчета? Это противоречит трудовому законодательству. А если нас опять
обманут, то крайним окажусь я. И тогда жители Инты придут ко мне и скажут... Да
ничего они не скажут, а просто проломят голову, и все. Город уже сейчас
расколот на два лагеря, а если не будет изменений к лучшему, здесь начнется
гражданская война, и не факт, что все, кто ее сейчас развязывают, успеют
убежать.
- В конце концов, вы подписали необходимые для ликвидации бумаги.
Значит, получили какие-то гарантии?
- Я получил честное слово полпреда президента в Северо-Западном
федеральном округе Ильи Клебанова, сказанное в присутствии главы Республики
Коми. Но на самом деле мне просто выкрутили руки. Непросто плыть в соляной
кислоте. Если бы я и дальше стал упорствовать, они просто нашли бы способ
обойтись без моей подписи. Они ведь и ликвидацию начинать не имели права: когда
Ларин подписывал это решение, он даже гендиректором еще не был, он исполнял
обязанности по доверенности.
- Вы говорите: они. Это кто? Ларин?
- Ларин - человек "Северстали". Он был официально
рекомендован этой компанией. А вообще, проблема "Интаугля" в том, что
это государственная компания, которой уже давно распоряжается частный капитал.
Причем все время разный. В прошлом году - один. В этом - другой. Кто будет
распоряжаться в следующем, не знаю.
Как закалялась "Северсталь"
Последние два года истории ОАО "Интауголь" действительно
связаны с двумя крупными финансово-промышленными структурами - Сибирской
угольной энергетической компанией (СУЭК) и "Северсталь-Ресурсом". Вот
как описывает появление в прошлом году в Инте сибиряков депутат местного
Законодательного собрания Михаил Зыков: "Прилетает Як-40 с надписью
"СУЭК" на борту. Оттуда выходит президент республики Владимир
Торлопов и еще какой-то молодой человек. Президент знакомит: "Вот нашел
вам инвестора, президент СУЭКа Олег Мисевра, прошу любить и жаловать".
Потом СУЭК покупает 25 процентов акций "Интаугля", обещает в будущем
выкупить остальные. 4 месяца они тут работали, а точнее - просто покупали по
агентскому договору интинский уголь. Причем цена была снижена с рыночных 370
рублей за тонну до 260 рублей. "Мы с директором "Интаугля"
Павловым не раз писали об этом республиканским властям, - рассказал мне бывший
замдиректора "Интаугля" по экономике Андрей Ситкарев, - только
бесполезно. Власти были на стороне СУЭКа". Возможно, они надеялись на то,
что эта компания станет долгосрочным инвестором. Но в итоге государственная
компания "Интауголь" потеряла около 80 миллионов рублей, шахтеры
получили огромную задержку по зарплате, а СУЭК в июле прошлого года просто не
стала продлевать договор на поставку угля и исчезла. Потом была прокурорская проверка,
но она ничего не обнаружила: хозяйствующие субъекты имеют право сами
устанавливать те цены, какие считают нужными.
"Что же касается "Северстали", - продолжил рассказ
Ситкарев, - то эта компания пришла в Республику Коми только из-за воркутинского
угля. "Воркутауголь" добывает коксующиеся угли, которые применяются в
металлургии - это стратегическая потребность "Северстали". Интинские
же энергетические угли, которые используются в ТЭЦ и ГРЭС они получили как бы в
довесок. Но получили - это не значит купили. В ОАО "Интауголь" просто
появился подконтрольный "Северстали" директор - Ларин. Одновременно
между президентом Республики Коми Владимиром Торлоповым и гендиректором
"Северстали" Алексеем Мордашовым был заключен протокол о намерениях.
Согласно этому протоколу "Северсталь" бралась за изучение
экономической ситуации в Инте и обещала до 1 января 2004 года не закрывать
шахты. Насколько я понимаю, было еще некое джентльменское соглашение, по
которому "Северсталь" должна в перспективе выкупить ОАО
"Интауголь". Но пока их реальные деловые отношения сводятся к тому,
что структура "Северстали" Торговый дом "Северный Кузбасс"
закупает для дальнейшей перепродажи 92 процента интинского угля. По какой цене
- коммерческая тайна. При этом на счета "Интаугля" доходы не поступают,
и, соответственно, городской бюджет не получает с предприятия ни копейки
налогов. Официальная версия - потому, что счета компании арестованы за долги.
Впрочем, текущую зарплату на еще незакрытых шахтах горняки пока получают
исправно".
- Как по-вашему, что дальше будет с Интой?
- Будущее просчитать несложно. "Восточная" может
приносить прибыль в лучшем случае 3 года. "Интинская" станет
нерентабельной еще раньше. Далее потребуются вложения, на которые
"Северсталь" вряд ли пойдет. Угольная промышленность заведомо
убыточная. В условиях, когда государство отказывается ее дотировать, извлекать
из нее прибыль можно только набегами. Что и происходит в последние 10 лет по
всей стране. Отсюда и Хакасия, отсюда и Ростов, отсюда и Инта. А после того,
как "Северсталь" получит всё и уйдет, то найти для Инты собственника
будет практически невозможно. И это будет уже реальная катастрофа. Я должен
признать, что наш город ожидает участь города мертвых.
- А зачем государству дотировать заведомо убыточную отрасль?
- Дело в том, что львиная доля энергосистемы России по-прежнему
работает на угле - от этого никуда не деться. В оставшихся шахтах России уголь
кончится лет через 10. Что будет дальше - чиновников не интересует. Они живут
по принципу: "На мой век хватит". Россия - это тоже такая, знаете ли,
большая Инта, и серьезные люди в ней давно живут только одной ногой. Другая -
где-нибудь на запасном аэродроме за границей.
P. S. Когда-то на "Капитальной" работал шахтер Игорь
Карпов. Недавно он защитил диплом в воркутинском филиале Санкт-Петербургского
горного института. Тема - "Как сделать "Капитальную"
рентабельной". Оказывается, очень просто. Продавать уголь напрямую без
посредников и поставлять оборудование по реальной цене, без завышения смет. И
тогда шахта смогла бы работать еще 25 лет. Игорь надеется, что когда-нибудь его
расчеты пригодятся.